Сентябрь 2010

Про стойкость инновационных решений

В глухой сибирской тайге суровые русские мужики валят лес двуручными пилами.
Привозят им как-то японскую лесопилочку. Мужики саркастически переглянулись и вставили в нее бревно.
– Вжик! – сказала японская лесопилочка.
– Хм! – сказали суровые русские мужики. И вставили в нее 3 бревна.
– Вжжжик! – сказала японская лесопилочка.
– Ого! – сказали суровые русские мужики. И вставили в нее стальной лом.
– Тррррр… – сказала японская лесопилочка.
– Ага! – удовлетворенно сказали суровые русские мужики. И – пошли валить лес двуручными пилами…

Все будет хорошо

– Папа, а будет когда-нибудь все хорошо?
– Конечно, сынок. Ты проживешь всю жизнь, переживешь разводы, смерти, разочарования, болезни и многое другое. Потом ты умрешь. Тебя положат в гроб и понесут хоронить. Опустят в яму, и один могильщик будет говорить другому: «Так, Михалыч, давай чуть левее. А теперь ко мне ближе. Стоп. А сейчас чуть правее. Аккуратнее. Тише. Вот, вот так. Стоп. Вот теперь — все хорошо».

Человеческая память

Старый шотландец сидит в пабе, пьет пиво, курит трубку, тихонечко разговаривает сам с собой:
— Вот эту мельницу построил я сам, один! Собрал камни, намесил раствор и построил! Но почему–то никто не называет меня Макфларен–строитель мельниц!
Посидел, отхлебнул пива, затянулся:
— Вот этот сад, в котором сейчас самые большие урожаи фруктов и ягод, вырастил я сам, один! Все радуются и собирают плоды, но почему–то никто не называет меня Макфларен–садовник!
Посидел, отхлебнул еще пива, затянулся:
— Вот этот мост, построил я сам, один! Спилил деревья, ошкурил и сделал мост. Теперь по нему ездят машины, ходят люди. Но почему–то никто не называет меня Макфларен–строитель мостов!
Посидел, отхлебнул пива, затянулся.
— Но стоило мне один-единственный раз трахнуть овцу…